Холод щиплет коленки и высыпает мурашками на коже. Нефиг было оставлять "ма-аленькую щелочку в окне". Оставлять на сон едва три часа тоже было нефиг, но это настолько не ново, что уже не страшно.
Открытие века... открытие второго века... с добрым утром!
...стоя у кафешного прилавка, листнула журнал. Нашла опросник эмоционального самочувствия, немедленно обнаружила у себя дичайший стресс (караул и кошмар, ха). Решила, что это стоит отметить, несколько увлеклась, с утра получила еще один стресс от мимолетного (пристальнее вглядываться было страшно) взгляда в зеркало. Смысла давно не взыскую, аскаю лишь - доколе? Доколе ты, Свев, будешь молоть ерунду, думать о ерунде, беззаботно заниматься всякой чушью прямо под косяковым камнем, нависшим над головой... Грызу пальцы. Зелья невидимости пока не изобрели, сумрак в себя упорно не пускает, так что остается только это - изгрызть себя до полного исчезновения.
Янтарь набирает обороты. Радуюсь так, что плясать готова. Сколько ждала, сколько недоумевала, почему такое до сих пор неофэндомили - и вот. Салют и браво=)
И вообще - пошла хреновая полоса. Не черная, а какая-то подленькая - как грязная лужа по сравнению с омутом. Все один к одному, и все донельзя некстати. Р-раздражает жутко.
Забег. Посадив Кусюх искать очередную муть, на этот раз - про земли Кыргыз и Казах, сама затяпала себе переводчества про Венецию и счастье, бо можно строчить и думать о своем или слушать чужие мысли, не особо отвлекаясь. Зря - текстов оказалось аж на два двойных листа. Правый средний палец покраснел и распух так, что теперь его можно демонстрировать неугодным окружающим как супер-мега-фак. Чьерт, пусть или клавиатуры к бумаге выдумывают, или разрешают сдавать в печатном виде. И - завираться тянуло и там. Как бы так себя одернуть, чтобы подействовало?
Анемия какая-то. То есть - "Ах, я, кажется, онемела". На анемон еще похоже; то есть - не подходить: втягивает лепестки. Сидеть, рассматривать мигающее окошко аськи, не хотеть разговаривать (благословенный инвизибл - до первого ответа; нельзя) и чувствовать себя попеременно то прозрачной шкурой настоящей Свев, которая полиняла и убежала куда-то по своим делам (а много ли может сказать оболочка, да еще и прозрачная?) - то офигенно самодостаточной особью. От угла зрения все зависит потому что.
Дозрела до какого-нибудь КПК*. Все, чего хочу и о чем мечтаю - чтобы можно было читать+элементарный текстовый редактор**. Кто-нибудь может посоветовать, что лучше? Или есть какие-нибудь устройства попроще? Совсем ничего не знаю.
---------------------
** потому что, как выяснилось, желание что-нибудь прочесть как уважительная причина продолжительного пребывания за компом более не воспринимается, и перед неудержимым желанием маман погрузиться в мир новинок флоры Свев должна сей секунд смиренно отступить. Помножив на систера, по уши увязшего в чатах-аське-дневниках и на отче, превратившего ноутбук в крайне неудобное для работы нечто - дозрела.
**** то есть против мп3, интернета и прочих примочек я тоже ничего не имею, но могу обойтись.
Опять рефлексия заедает. Обычно думается, что я знаю, как лучше; как глаже; как живее. Все бы ничего, но в последнее время переложение чужих закорючек на родной и великомогучий все больше напоминает изложение в свободной форме. Вот пусти по горячим следам сверщика - тот же грохнется в обморок от возмущения и больше не встанет! И даже это бы ладно, но уже тянет завираться в самых элементарных местах. Монотонно мне, видите ли. А откуда я знаю, что аз есмь мерило стиля и всего прочего? Что выходит действительно _хорошо_, а не натянуто или перегружено излишествами сверх всякой меры? Вот и думай теперь о праве что-то менять. Что лучше - когда честнее или когда собственные представления, возможно, заслоняют и тушуют что-то важное?
Сеть похожа на дяченковскую Пещеру - люди так же сидят всю ночи напролет, а потом выходят в мир обновленными и умиротворенными. Не все, может быть - но у меня со спокойствием и силами намного лучше, когда дома есть инет. (работающий! инет, конечно)
Вчера по дороге домой (-28, кошмар и ужас) вспоминала Лондона с его Великой Стужей, от которой сначала удивительно легко (смертельно легко) дышать, а потом легкие выходят черными ошметками вместе с кашлем. Наказание, изощреннее которого не знаю - родиться здесь, когда не выносишь холод.